Содержание → 25 → Часть 8
Глава 28
Часть 8
Вера отошла.
– Вот это нам – не дано, – почти шёпотом ответила и Ольда Орестовна.
Даже глазами больше. Карими? зелёными? совсем учёными глазами.
– Поймётся со временем. Уже после нас.
Скажите, а когда загорается надежда – как узнать: не обманывает ли она? Это - она? …
Надо иметь опытность сердца.
Но, всё-таки, республики она ему простить не могла:
– А при республике? – спросила она. – Все разумные решения несравненно сложней, потому что им продираться через чащу людских пороков. Честолюбие при республике куда жгучей: ведь надо успеть его насытить в ограниченный срок. А какой фейерверк избирательной лжи! Всё – на популярности: понравишься ли? В предвыборной кампании будущий глава республики – искатель, угодник, демагог. И в такой борьбе не может победить человек высокой души. А едва избран – он перевязан путами недоверия. Всякая республика строится на недоверии к главе правительства, и в этой пучине недоверия даже самая талантливая личность не решается проявить свой талант. Республика не может обеспечить последовательного развития ни в каком направлении, всегда метания и перебросы.
– При республике, – очнулся и протрубил Ободовский, – народ возвращает себе разум и волю. Свободу. И полноту народной жизни.
– Люди думают, – отбивала Андозерская, – только назвать страну республикой, и сразу она станет счастливой. А почему политическая тряска – это полнота народной жизни? Политика не должна поедать все духовные силы народа, всё его внимание, всё его время. От Руссо до Робеспьера убеждали нас, что республика равносильна свободе. Но это не так! И – почему свобода должна быть предпочтительней чести и достоинства?
– Потому что закон обеспечивает честь и достоинство каждого. Закон, стоящий выше всех! – Ободовский снова загорячился. – А при монархии – какой закон, если монарх может перешагивать закон?
Ольда Орестовна зябко повела плечами (оба так легко охватывались бы одной рукой! ), но позицию держала:
– А закон – разве безгрешен? Всегда составлен провидчивыми умами? В рождении законов – разве нет случайности? И даже перевеса корысти? Личных расчётов? Dura lex sed lex – это дохристианский, весьма туповатый принцип. Да, помазанник, и только он, может перешагнуть и закон. Сердцем. В опасную минуту перешагнуть в твёрдости. А иной раз – и в милосердии. И это – христианнее закона.
– Ап-равдание! – подёрнулся, отмахнулся инженер над блокнотом. – С такой формулировкой и любой тиран охотно переступит закон. А кстати, тиран – чей помазанник? Дьявола?
Если вырвалась – и горит, бежит по рукам, по локтям – это она?
Да! Она! ! Да, конечно!
Но ни голос, ни связь доводов Ольды Орестовны не продрогнули:
– Тиран в том и тиран, что переступает закон для себя, а не властью, данной свыше. У тирана нет ответственности перед Небом, тут и отличие его от монарха.
Ну, если серьёзно упоминается в споре Небо как действующая историческая сила – то о чём остаётся разговаривать?
Навигация
Закладки
- – Что ещё за праздники? – удивился Вадим. – Казанская. Потом…
- это звание есть священный культ – честь, доступная…
- Мерин как стоял – головы не повернул. Кудесый вздрогнул,…
- Соединяла государыню с её собственным лазаретом и более…
- Жил Шингарёв на Петербургской стороне, на Большой Монетной.…
- (По окончании войны надо будет произвести расправу с…
- Было холодно, плескало стуженым, но светило редкое солнце,…
- На телеграф? Телеграмму Ольде? Предупредить? О чём?…
- – В Усманском уезде, где у меня хутор сейчас, – поразвитей,…
- Молодость проживя в низких нищих мазаных землянках, в дверях…
- Вечерняя смена уже вся была в заводе, дневная вышла…
- …женщина – рулевой на барже, женщина – водолей… Общее…
- Гнетущая атмосфера! Давящий штиль. О, если бы грянула буря!…
- В этом году Алина твёрдо решила, что больше не поедет…
- Где там! – калитка стучит раз, и два, и три: соседи потянулись,…