Содержание → 26 → Часть 5
Глава 29
Часть 5
Ограбили Московский Купеческий банк на 800 тысяч рублей.
Террористы писали в инструкциях: бомбы делать чугунные, чтобы больше осколков, и начинять гвоздями.
Ростовская лаборатория даже выпустила иллюстрированный каталог бомб с похвальными отзывами покупателей.
А военно-полевые суды? Расправа как с неприятелем в завоёванной стране!
Кровавая работа! Спешили залить кровью костёр революции!
Военно-полевые суды – не начало, а ответ. Они – в тех очевидных случаях убийств, разбоя, взрывов, насилия, когда расследовать – нет надобности, а откладывать наказание – распад общества. Сегодня бросил бомбу – завтра повесили, и следующий бросатель призадумается. Они только и смелые, чтоб до казни убежать или попасть под амнистию.
И поспешно казнили невинных! Или виновных, но не достойных смертного наказания!
А чем террор революционеров справедливее военно-полевого суда? В тех тайных революционных судилищах, в неведомом подпольи, где выносятся смертные приговоры, там www.books2biz.ru руководствуются уже вовсе не законами, а только своей ненавистью. Кто видит и проверяет тех анонимных судей, решающих смерть человека?
Кто раз испил хмельной отравы гнева,
Тот станет палачом иль жертвой палача.
Революционер сознательно ставит себя в смертельную опасность! Это – самопожертвование во имя дорогих идеалов!
Но и судью за этот приговор завтра убьют самого.
Это – не суд, а расправа озлобленных людей, потерявших равновесие. Это – кровавая месть со стороны правительства!
Значит – если убивают революционеры – это Освобождение с большой буквы, если убивает правительство – это палачество? Арест и обыск – гнусное насилие, подпольная фабрика бомб – храм народного счастья?
Если вы хотите, чтобы кровопролитие прекратилось, – устраните злодеяние самой власти.
Если вы хотите, чтобы кровопролитие прекратилось, чтоб юнцы не брали браунингов, – то не поддерживайте их своим одобрением. Почему общественное мнение не осудит грабежи и убийства? Если бы Государственная Дума хоть раз осудила бы террор – не возникла б необходимость военно-полевых судов.
Господа, первая речь Робеспьера была… об уничтожении смертной казни…
Но какая ж это христианская власть, если на террор отвечает террором?
Но и весь цивилизованный мир – христианский, а смертная казнь сохраняется. Есть силы настолько злые, от которых нет иной защиты. Отменить военно-полевые суды – так будет суд Линча. После сан-францисского землетрясения расстреляли человека, помывшего руки в питьевой воде.
Палачи не успевали вешать, на каторгу тащились длинные поезда.
Просто цифры, господа! За первый год русской свободы, считая ото дня Манифеста, убито 7 тысяч человек, ранено – 10 тысяч. Из них приходится на казнённых меньше одного десятого, а представителей власти убито вдвое больше. Чей же был террор? … Остальные – несчастные обыватели, убитые-раненные экспроприаторами, революционерами, просто хулиганами, бандитами и карательными отрядами.
Например, священник в храме читал послание о примирении. Студент выстрелил в него и убежал из церкви.
Например, цеховой заходит в знакомую квартиру, пятилетний мальчик доверчиво идёт к нему. Цеховой закалывает мальчика в горло и ворует… бельё.
А то – убили двух стариков и нашли у них… 44 копейки.
И такое зарегистрировано: хозяева не угостили гостя пивом – и он убил их обоих.
Стреляли наугад в окна поездов.
Вызывали бесцельные крушения их.
Террорист застрелил извозчичью лошадь.