Содержание → 42 → Часть 6
Глава 46
Часть 6
Не сто ходов рассчитывать вперёд. Прежде – само дело.
Действие! – было всегда ножом, отделяющим близких Гучкову от неблизких, от болтунов. Дело же – было ещё неясно и в собственной его голове. Он и на Кавказский фронт ехал сейчас не без мысли потолковать там с Николаем Николаевичем: нащупать, как он, если… Раньше для связи с военными Гучков использовал свою работу в Красном Кресте. Теперь, не имея доступа на главные фронты, он мог ловить офицеров только в отпусках, в командировках. Уже не в одной компании он говорил вот так, как сегодня, и все – скорее сочувствуют, а участвовать – молодые офицеры ещё идут, более высокие уклоняются – из лояльности? из страха? Пока никого старше ротмистра у него не было. Кто у него, считалось, твёрдо в заговоре состоял – кадет-политикан Некрасов да избалованный миллионер Терещенко, ни на какое военное дело сами не способные. Неужели же нет в России людей?
Но сегодня, кажется, он не зря время потерял – нашёл?
А пока – вслух что-то же надо говорить. Да, кстати:
– Очень жалею, прошлой зимой приезжал генерал Крымов в Петербург, но как раз в разгар моей болезни. Виделся он тут… не со мной. Пока он воевал на Северном фронте – я на юге лечился. Вернулся я на север – его отправили на юг. Вы там его не встречали, Георгий Михалыч?
– Видел. Мельком, правда.
– Он там близко от вас?
– Вы эту историю с ним не знаете?
Не знал Гучков. Воротынцев стал рассказывать, с облегчением:
– Был Крымов начальником штаба 3-го кавалерийского корпуса, создавал его. Потом стал командовать в нём Уссурийской конной дивизией. Тут корпусной был ранен, и назначили Рерберга. С Рербергом сразу у них не пошло, да ведь с Крымовым и не всякий, вы знаете… Крымов чинопочитания не признаёт, он и командующего армией может послать… В июле Рерберг загнал его уссурийцев на Карпаты, там дожди, дорог никаких, подвоза нет, и операции никакой нет, и отходить не разрешают. И тогда Крымов самовольно отвёл дивизию на 25 вёрст назад и рапортом доложил: ввиду неспособности выполнять задание, прошу от начальствования дивизией меня отрешить. И заварилось! … Всё-таки не сняли…
– Кремень! – посмеивался, восхищался Гучков.
Крымов? … Сейчас, когда Воротынцев весело и сочувственно рассказал историю этого насупленного своенравца и вспомнились ему сутки под Уздау… Крымов? Полон неожиданностей. И может быть… Как угадать? Мы и сами своих не видим?
Впрочем, последний раз, осенью, Крымов показался Воротынцеву не тот, что в дерзкой карпатской истории, не тот, что с Артамоновым тогда, и не тот, чьей волей и умом отстоялся 4-й Сибирский корпус на ляоянских позициях, когда другие не выстаивали. Впечатление: не убит, но – истратился Крымов. Был кремень, а посочилась влага из него. У всего живого есть рубеж. Есть барьер неудач, выше которого уже ног не тягают. Этой осенью и сам Воротынцев уже подходил к такому пределу. Отсроченному, излеченному вот этой поездкой.
Подвижная кисть Воротынцева улеглась на скатерти – и на её обветренную негладкость Гучков с симпатией наложил мягкую ладонь:
– Вот что, Георгий Михалыч. Действительно, надо подумать, не перевестись ли вам? Поближе, сюда… Надо обсудить.
Навигация
Закладки
- Удачливый подпольщик – не тот, кто прячется под полом,…
- Та дивная лёгкость, с какой Воротынцев проплавал эти девять…
- Всё дочиста – ложью быть не могло. Если даже – одна…
- Но оттого ли, что дворянство при добровольности земской…
- А помощника такого у Ленина уже не будет… Шляпников? не-ет.…
- Через Андозерскую частью изложена система взглядов на монархию…
- Но и – стеснённо, душно. Сузился, уплощился мир. Вот так…
- – Чтобы иметь Государя – надо его любить. Любить - иначе…
- И степенно головою кивнув-поклонясь, Елисей Никифорович…
- Как церковная вера неуклонно раскладывается на народ, а для…
- Воротынцев возвысил голос на несколько соседних столов: – А…
- А Воротынцеву стало легко, и только беспокоил его испуг…
- Поверила в него – и безраздельно отдала ему жизнь. Поженясь,…
- – Но во время всеобщей войны… соседние державы… потерпят…
- Темнота… Тишина. Но – не могила, ты – в жизни ещё.…